Дисклаймер: Невыразимые наслаждения, попытки научиться вязать, рыжий эльф с кучей братьев, размышления о мелнибонийском детстве, утконосах, конфуцианцах − и печальный финал.
Пэйринг: Элрик, маг, сказочные герои, дети, эльфы, лисы с книгами, кошки с тайнами и другие.
− Послушай, я вот еще что хотел спросить... − в тщетной надежде Элрик заглянул в кофейник, прикинул, не сварить ли еще, но решил полениться.
Пусть маг варит.
У него вкуснее получается.
− Слушаю тебя, − ответил старший библиотекарь, мысленно приготовившись к очередному идиотскому вопросу.
− Праздник этот... Где ты собираешься взять для него детей? Ну, кроме некромантов, само собой.
− Библиотеку посещает немало детей, если ты не заметил.
− Такое сложно не заметить, − буркнул герой, пытаясь прогнать ужасные воспоминания. − При всем желании... Я хочу сказать... То есть спросить. Сколько им лет, что они читают, и все такое. Мне тут подумалось, что это может быть важно.
На самом деле идея принадлежала не ему, но признаваться в этом Элрик, понятное дело, не собирался.
− Возьми журнал регистраций, да посмотри. В чем проблема-то? − удивился маг и поставил на огонь следующую порцию.
В детский зал Элрик ходить не любил. Сам факт, что кто-то пишет книги специально для детей, безмерно удивлял героя, вызывая легкое недоумение.
И, пожалуй, зависть.
Заправляла там огромная серая кошка с мудрыми глазами − Элрик подозревал в ней волшебное существо. Маг часто сажал госпожу смотрительницу к себе на колени, гладил, вычесывал пушистую шерстку, ласково беседовал с ней. Элрику казалось, что эти двое хорошо понимают друг друга − и что кошка каким-то необъяснимым образом старше и мудрее главного Библиотекаря, который еще в Атлантиде учился...
Может, они родственники?
Или бывшие любовники?
Хотя почему бывшие? Если уж он умеет превращаться в тюленя...
Но тюлень с кошкой?
Нет, наверное, ничего не получится, − Элрик попытался себе это представить, а потом − забыть получившуюся картинку.
...Он несколько раз собирался поговорить с госпожой Феей, но почему-то робел перед спокойным взглядом огромных янтарных глаз. Казалось, в них скрыта мудрость веков − более того, его не оставляло чувство, что кошка знает о его жизни все и могла бы понять его лучше, чем он сам.
Это-то и тревожило − Элрику казалось, что ее мнение о некоторых его поступках, а то и умственных способностях может оказаться, мягко говоря, нелестным.
И что в чем-то она даже права, как бы ни было обидно.
Порядок в своих владениях госпожа смотрительница поддерживала с помощью ласки, нежности, кротких взглядов, хитрости, манипуляций и иногда когтей. Ладно, он был согласен с тем, что кошку (особенно волшебную) можно было как-то научить находить нужные книжки − в конце концов, он же научился!
Но регистрационный журнал там заполнялся не иначе как по волшебству.
Даже обидно − почему кошка так умеет, а он нет? Большую часть рабочего времени она вообще спит − а все как будто само собой делается.
Или, может, быть, это тайное знание, доступное только тем, кто проработал в Библиотеке не менее ста лет?
...Элрик знал, что в прежнем мире родители нередко пугали детей его именем. Во всяком случае, он привык так думать – и ему это даже нравилось. Во-первых, соответствовало образу кошмарного мелнибонийского чудовища, во-вторых, здорово помогало ощущать себя романтически-несчастным злодеем. А в-третьих и в главных − к нему редко приставали с требованием покатать на спине, купить игрушку или рассказать еще одну сказку.
Но то ли жители этого мира, посещавшие Библиотеку, легкомысленно относились к своим родительским обязанностям, то ли дети оказались на редкость непонятливыми... Ну, или у них было свое мнение о том, что полагается делать с монстром из страшилок. Например, познакомить его с дюжиной кукол, или с разбегу напрыгнуть на ужасное мелнибонийское чудовище с ликующим воплем: "Лошадка, покатай!!!"
В крайнем случае попытаться отнять у него леденец.
И это немного пугало.
То есть не то чтобы ему не нравилось − в конце концов, у него никогда не было кукол, да и мягких игрушек тоже, он с интересом выслушивал, кто на ком женат и уже не удивлялся, узнав, что у одноглазого плюшевого мишки и его супруги русалки дочка − самолетик, а сыновья − жираф и утконос. Отчего бы и нет. В конце концов, если его сородичи произошли от драконов...
"Интересно, − подумал Элрик, макая пирожное в кружку, − был бы я счастливее, будь в моем детстве побольше утконосов?"
...Ему нравилось думать о себе как о драконе − он, как и те, тоже очень любил спать и мог предаваться этому занятию сутками. А уж в том, чтобы дремать с кружкой кофе и тарелкой печенья, с ним вообще мало кто мог сравниться.
Особенно если к печенью прилагалась сгущенка − благодаря особенностям мелнибонийской физиологии герой мог есть столько сладостей, сколько ему заблагорассудится и не тревожиться о том, выдержит ли его лошадь − это было одной из милостей, оказанных его народу богами в давние времена. Правда, сейчас древние боги мертвы или лишились силы...
Но подарки же обратно не забирают, ведь правда?
Может, если бы драконам выдавали печенье и другие сладости, они просыпались бы охотнее?
Позже, когда Элрик завел Фейсбук и нашел там всех своих друзей, он задал этот вопрос Повелителю Драконьих Пещер.
− Бред! − ответил Дивим Твар, − не сработает!
А потом: "Не напасешься."
...В детский зал Элрик тогда забрел случайно, разыскивая любимую кружку. Причем это была любимая кружка мага, а герой как-то взял ее − ну, по той же причине, по которой иногда хочется взять чужую любимую вещь, даже если знаешь: случись с ней что-нибудь, владельца это очень огорчит, а у тебя самого могут быть неприятности.
Особенно если знаешь...
Кроме того, кофе в ней получался вкуснее, чем в любой другой − в этом Элрик убеждался неоднократно.
Вначале ему показалось, что в зале пусто − точнее, почти пусто. Маленькие девочки что-то рисовали за столом, на подоконнике, задумчиво глядя в даль, сидел с книжкой рыжеволосый подросток неопределенного пола и совершенно эльфийского вида. А на толстом пушистом ковре, покрывавшем пол, совсем мелкие дети разбирались с книгой-головоломкой − знаете, такой, где нужно вставлять в пазы фигурки животных, предметов, и тогда получается связная история. Элрик, когда только появился в библиотеке, два вечера провел за такими − а ведь были еще паззлы и наклейки!
В общем, он собирался все быстренько осмотреть − дети были заняты какими-то своими делами и, казалось, не представляли особой опасности.
Но внезапно взгляд героя упал на рисунок одной малышки − стеклянные башни, острова за дымкой тумана, драконы, парящие в золотом небе... Таким порой бывал Имрир при хорошей погоде. Или, скорее, мог бы быть, потому что город казался очень светлым, было ощущение, что люди там живут хорошие и жизнь у них радостная − возможно, таким он был когда-то, пока жители еще не предались злу...
Но тут дитя заметило его взгляд. С виду совершенно обычная человеческая девчонка
- плотненькая, основательная, круглая мордашка, огромные глаза, носик кнопочкой, синий комбинезон, расшитый яркими бабочками, длинный пушистый хвост...
Словом, ничего мелнибонийского в ребенке не было.
Элрик искренне похвалил рисунок.
И ненавязчиво, как ему показалось, поинтересовался, что изображено на картинке.
По словам художницы, это действительно было совсем другое место − и за несколько минут он получил множество сведений о призрачных островах, их обитателях, драконах и не только, о волшебных башнях, о чудесных городах, о садах с золотыми яблоками и с конфетными деревьями и о многом, многом другом.
А через несколько мгновений − он не совсем понял, как, это произошло − герой уже сидел на неудобном диванчике, явно рассчитанном на кого-то раза в два меньше него ростом, а все три девы (пяти, пяти с половиной и почти четырех лет) − устроились у него на коленях и наперебой рассказывали ему о сказочных мирах, приключениях, чудовищах и о девах-воительницах, спасавших прекрасных юношей...
Очень скоро он запутался в переплетении имен и названий и потерял нить повествования, затрудняясь вспомнить, какая дева кого спасла и что сделала потом.
Элрик настолько потерял голову, видимо, поддавшись женскому очарованию, на которое всегда был падок, что предложил им поиграть в драконов − сам, никто из девиц его об этом не просил! Почему-то тогда это показалось ему тогда неплохой идеей.
Что тут такого, весу в малявках как в котенке, а он-то большой и сильный, − подумал бывший император Мелнибонэ.
Но после того, как он покатал трех дев, оказавшихся гораздо тяжелее, чем можно было предположить − по три круга по залу, вместе и по отдельности (а намеревался-то по одному, не больше), к нему подошли ребята, что до того тихо-мирно возились с книжкой, и попросили покатать и их тоже. А потом и еще какие-то дети, которых до того в зале определенно не было...
Спас уставшего героя тот самый эльф-подросток, что само по себе было обидно. С ужасом увидев, что это создание приближается к нему, Элрик начал было соображать, сколько оно может весить и как бы поделикатнее отказать, чтобы не обидеть.
Но вместо требования покатать (а потом еще и еще, а потом самый последний разочек!) получил очень вежливый вопрос, где можно найти книги по кораблестроению и военной истории.
И не мог бы господин библиотекарь, когда у него найдется свободная минутка... − потому как все, что было здесь, уже прочитано...
Разумеется, господин библиотекарь мог бы − с плохо скрываемой радостью Элрик ссадил с себя очередного малыша, погладил по голове, объяснил: − "работа", выдал горсть леденцов, охотно показал своему спасителю все, что его интересовало, − и встретил понимающий взгляд.
Как там он сказал: "У меня самого семеро братьев"? Или "шестеро"?
А чашка потом нашлась − на сушилке для свежевымытой посуды. Видимо, Элрик сам ее туда убрал и забыл.
Ну или рыжий эльфенок так круто о нем помолился. Вроде как обещал...
Видимо, и вправду есть на свете некая благая сила, которая хранит библиотекарей от неприятностей и возвращает потерянные чашки.
Если бы она еще и книжки искать помогала!
Нет, сам он молиться не пробовал.
Очень ему нужно!
...Маг считал, что у героя душевная травма и религиозный кризис. Элрик же полагал, что кризис − это у Котика, который убил каких-то злодеев в святом месте и полагает, что Безличное Мироздание ему этого никогда не простит.
Конечно, нет − оно вообще вряд ли способно кого-нибудь прощать.
Как и гневаться – на то оно и Безличное!
А у него, у Элрика, просто адекватный взгляд на ситуацию.
...Когда всю жизнь поклоняешься богам тьмы и хаоса, молишься им как дурак, чтобы, например, не спросили на уроке − и в тот день действительно не спрашивают, поскольку наставнику вздумалось отправить весь класс в какое-нибудь жуткое измерение, населенное ужасными чудовищами и ночными кошмарами, кто выжил − считай, повезло...
А потом, став большим и умным, призываешь по доброте душевной Ариоха, не особенно интересуясь последствиями, хотя они были честно озвучены крупным шрифтом − все равно это случится через книгу, а может, даже и через две! А тот, вместо благодарности, подсовывает герою черный меч, одержимый жаждой убийства − уже не только читатели догадываются, но и Википедия пишет, что у них практически интимные отношения... А потом, когда жизнь внезапно начинает налаживаться, вообще наступает конец света − и как после этого можно доверять богам?!
− Знаешь, − сказал Элрик, − во время путешествия за книжками я встретил одну деву... очень юную и совершено невинную. Представь себе, она попыталась научить меня плохому. Меня! Бывшего императора Мелнибонэ!
− И как? − полюбопытствовал маг. − У нее получилось? Юные девы порой бывают в этом смысле удивительно изобретательны...
− Но мне и в голову не могло...
− Охотно верю, − кивнул хранитель волшебной библиотеки. − Надеюсь, ты пощадил ее невинность?
− Разумеется! Я сделал вид, что никогда прежде не знал ничего подобного. Хотя наливать пиво в блюдечко, чтобы скорее остыло, мне действительно прежде не приходило в голову. И жарить грибы со сметаной... Я всю жизнь считал, что их курят. И смотреть аниме... Это такие мультики по комиксам − даже читать не надо, сами все показывают, да еще и поют! И думать тоже не надо, потому что логика там мелнибонийская...
− Я знаю, что такое аниме, − веско произнес маг.
− Ты не знаешь, что было потом! Она объяснила мне, как организовывать детские праздники! В смысле, не только детские... Вообще, мне кажется, стоит позвать ее на помощь − у девчонки множество идей. А то у меня все-таки лучше получается пить пиво.
− А что за дева? − заинтересовался маг.
Элрик вообще очень редко рассказывал о своих дорожных приключениях.
...Когда герою наконец-то надоела пустыня, он вдруг оказался в дремучем лесу в котором, тут же заблудился. Но и это было уже хоть какое-то разнообразие.
"Полезные травки!" − ликовал Элрик − "Грибы! Ягоды! Опять грибы! Болото!"
Правда, кофе у него давно уже закончился, еда закончилась еще раньше, и он пребывал в своем излюбленном состоянии "щас помру", а травки были представлены одной только невероятно полезной крапивой* − зато ее было много. К счастью, он заметил в чаще леса небольшой домик на сваях − то есть сначала ему показалось, что это не совсем сваи, но герой решил, что во всем виноваты грибы.
Или ягоды...
*Позже Элрик случайно прочел в каком-то справочнике, что из крапивы, оказывается, делают суп, салаты, множество лекарств и других полезных вещей. А так же именно ей, по легенде, жители Мелнибонэ были обязаны изобретением штанов.
Хозяйка домика оказалась очень милой пожилой волшебницей. Она накормила героя, напоила, вымыла его в бане (интересные у них, у волшебниц, обычаи!) и даже не пыталась съесть, проворчав что-то про кожу да кости.
А потом они весь вечер беседовали о травах − оказалось, что пожилая дама разбирается в них гораздо лучше, чем он сам. В какой-то момент герой даже подумал, что такой могла бы стать его мелнибонийская возлюбленная, доживи она до преклонных лет.
Или его мать, которую он никогда не видел...
И настойки хозяйка готовила совершенно удивительные − на можжевельнике, на крапиве, на еловых шишках и сосновых орешках (или наоборот?), на крысах, на змеях, на лягушках...
А какие блины она пекла, утверждая, что "добру молодцу упитанным быть должно", и как здорово у нее получалось зелье, снимающее похмелье − Элрик даже куда-то записал рецепт.
А как увлекательно она рассказывала о разных придурковатых героях, которых то и дело заносила к ней судьба − Элрик давно так не смеялся и пару раз даже чуть не упал с лавки. Поэтому вечером, когда хозяйка спросила, с кем он предпочитает провести ночь, с ней или с ее дочерью, герой даже не колебался − и до утра помогал хозяйке распутывать пряжу, сматывая ее в клубки, так что потом даже руки болели.
Сам он рассказал хозяйке о Библиотеке, о своих приключениях, а на коленях у него мурлыкал огромный черный кот с царским именем. Время от времени зверь просыпался и выпускал когти, больно впивавшиеся Элрику в ноги − видимо, чтобы показать, кто здесь хозяин, ну и чтобы не упасть. И черные кожаные штаны, в которых герой обычно путешествовал, ничуть этому не препятствовали...
А еще хозяйка попыталась научить Элрика вязать – во всяком случае, он твердо усвоил, что безобидные с виду спицы могут быть грозным оружием, не хуже волшебного меча. И куда коварнее – мало кому придет в голову почесать мечом нос...
Результат его ночных трудов был немного похож на носок – а может быть, шарфик или носовой платок в стиле "фриформ". Элрик подумал, что такие носки, наверное, могли бы носить твари Хаоса и назвал это про себя "носком Ариоха". Интересно, понравится ли Ариоху сочетание ядовито-зеленого с ярко-розовым?
Наутро хозяйка вернула ему книги − сама, без напоминаний.
− Ох и потешил ты меня, гость захожий! Давненько ко мне молодцы библиотечные-то не заглядывали, − подмигнула она.
И герой с удивлением узнал, что хозяйка была знакома с магом ("Ваш-то старший в молодости был − ух! Извращенец..." − и мечтательно закатила глаза.)
И очень, очень удивлялась, узнав, что Элрик ему не сын, не внук и вообще не родственник − ведь так похожи!
Ведьма даже подарила ему одну книгу − свою собственную и наверняка волшебную. Та долго не хотела открываться, норовила укусить, но Элрику это было не страшно − он был уже инфицирован Библиотекой.
Впоследствии оказалось, что книга почти пуста − там было только несколько рецептов варенья и магических зелий, а все остальные страницы чистые. Элрик попытался использовать ее в качестве журнала для записей, но книга сопротивлялась − некоторые записи таинственным образом исчезали, и утром Элрик находил страницу девственно чистой, напротив других (обычно это были стихи и размышления о бренности Элриковой жизни) появлялись ехидные комментарии...
В конце концов он стал использовать ее в качестве напоминалки − книга, вроде, не возражала. Правда, порой бывало, что откроешь, а на первой странице написано, что сегодня стоит делать, а чего категорически не стоит.
Хотя он этого точно не писал.
С дочкой волшебницы Элрик познакомился на следующий день. Хозяйка куда-то улетела, забрав с собой кота, наказав герою ни в коем случае не выходить из дому и оставив ему полную миску ватрушек с творогом. Казалось бы, книги и еда, чего еще нужно − но Элрик неожиданно заскучал. К тому же снаружи то и дело доносились жуткие завывания, крики, уханье − и ему было очень любопытно, что же там происходит.
К счастью, он заметил лесенку на второй этаж, которой вчера не видел − вообще, лесной домик внутри оказался гораздо просторнее, чем снаружи. О запрете гулять по дому речи не было, поэтому Элрик поднялся наверх − и оказался в небольшой светлой комнатке.
Если внизу у ведьмы все было как положено − крохотное окошко, большая печь, закопченные горшки, домотканые половики, пучки трав и связки грибов, свисающие с потолка, склянки с непонятно чем, срамные лубки на стенах − то здесь было куда просторнее и вообще иначе. Большие окна, кровать с черными в розочках занавесками, расписные сундуки, на стене изображения каких-то странных существ, большой лук и колчан со стрелами, в углу книжные полки, стойка с мечами, а над ней − свиток с изображением цветущей яблони и какими-то стихами...
За столом сидела совсем юная девушка в сарафанчике и кокошнике − и ее нежную прелесть ничуть не портили ни угольно-черные усы, ни шерстка того же цвета, ни мохнатые ушки, мгновенно повернувшиеся навстречу герою, ни огромные зеленые глазищи, и уж конечно, ни длинный пушистый хвост с белой кисточкой на конце. А стройная фигурка, а черная коса до пояса − взору его предстала замечательная красавица. Лишь немного позже он заметил, что сарафан доходил деве едва ли до колен и вообще скорее напоминал рабочий халат мага, а темно-синие штаны из грубой ткани были украшены загадочными узорами и яркими заплатками. Элрик вспомнил, что кошки, кажется, совсем видят цвета как-то совсем по-иному. А еще загадочные символы, мелким бисером вышитые на кокошнике...
− У тебя случайно нет звуковой отвертки? − Спросила дева, не оборачиваясь. Элрик дважды перерыл сумку, прежде чем сообразил, что впервые слышит о предмете − но ведь она спросила "случайно".
Девушка склонялась над чем-то, напоминающим плоскую квадратную тарелку, рядом лежали какие-то инструменты. И большое черное яблоко с листиком − кажется, надкусанное...
Красавицу звали Василисой.
− В честь батюшки, − смущенно пояснила она, потупив глазки.
Вместе им как-то удалось починить волшебную тарелку, оказавшуюся чем-то вроде говорящей книги с картинками (Ох, не надо было туда пиво-то наливать! Или наоборот, надо было?...)
И счастливая кошкодева показала Элрику несколько совершенно безумных историй без начала и конца − впрочем, они понравились герою именно своей абсурдностью.
Потом сидели на крыше и пели песни − Василиса сменила сарафанчик и рабочие штаны на короткое черное-розовое платьице с пышными рукавами и множеством кружевных оборок, в котором выглядела очень соблазнительно. Оказалось, что дочка ведьмы неплохо играла на гуслях и чем-то вроде треугольной мандолины, да и голос у нее был приятный − теплый, нежный, слегка помуркивающий... Потом она рассказала еще несколько историй о странных героях, научила Элрика курить траву (он решил быть снисходительным к невинным девичьим фантазиям) и пить пиво из жестяных баночек. Элрик тоже рассказал несколько историй и позвал девушку в гости в Библиотеку.
А после, за обедом − кошкодева сделала что-то вроде пирожков из риса и соленой рыбы (пока матушка не видит!), причем рыбы было существенно больше, что герой всячески одобрил − Элрик рассказал девушке о задании, над которым маг его просил его "подумать". Вообще-то он не собирался этого делать, но Василиса оказалась девушкой проницательной и практически точно угадала все его печали:
− Царство твое сгинуло, жену злыдни украли, друзья в битвах полегли, или дело поручили трудное, да такое, что не знаешь, как и подступиться.
Он не стал говорить, что жену действительно похитили − потому что пришлось бы рассказать, как все было, чем все закончилось, и кто всему этому причиной. А ему не хотелось расстраивать такую симпатичную кошкодеву...
И Элрик рассказал о дне книги и о детском празднике, который ему поручили организовать.
− А что за дети? − спросила девушка, − Из какой они сказки, сколько им примерно лет и что они читают?
Элрик признался себе, что этот вопрос его ни разу не интересовал − какая разница, человеческие ли дети или, скажем, драконьи. Или вообще из Вращенцев, где как известно, водятся самые разные существа. Девушка сказала, что от этого зависит программа.
− Поможешь мне с посудой, − улыбнулась кошкодева, − а я тебе план вкратце набросаю...
И, пока герой мыл посуду, Василиса взяла перо, лист пергамента, и тут же, за столом, сочинила план − точнее, три разных плана и еще множество идей − словно бы это не составляло ей никакого труда.
... − А еще можно − конкурс чтецов, произведений по мотивам, загадки, литературную викторину устроить, потом призы... − у тебя найдутся призы?
Элрик заверил девушку, что, разумеется, найдутся. Он смотрел на Василису с изумлением и не мог отделаться от ощущения, что рядом с ним рождается чудо.
Следующим в его списке значился какой-то змей. С ним тоже вышло неплохо − сначала Элрика попытались сжечь, но он увернулся и продемонстрировал Обходной Лист, отражавший пламя лучше иных волшебных щитов. В Мелнибонэ герой привык общаться с драконами при помощи специальных песен на древнем языке − и он запел, прося не съедать его и принять как дорогого гостя.
Дракон прислушался, потом растрогался и прослезился − оказывается, ей никто ничего не пел со времени ухаживания. И все равно это было не совсем то... Поэтому всю ночь он развлекал драконицу, оказавшуюся женой Змея, ее маму, приехавшую в гости, подруг и змеенышей (самого Змея дома почему-то не было) песнями, плясками, магическими фокусами и байками про героя со звуковой отверткой, который так нравился пушистой Василисе.
Правда, между делом пришлось зарубить нескольких пришедших убивать чудовище приключенцев, с которыми ему так и не удалось объясниться. Зато книги ему вернули все, в целости и сохранности − под утро Змея вручила ему дюжину фолиантов из человеческой кожи...
А через пару дней его попытались убить загадочные всадники в черных плащах. Элрик встретил их, и, как водится, поинтересовался, а нет ли у них библиотечных книг, которые давно пора бы вернуть?
− Уууууу! − ответили всадники так, что кровь леденела в жилах. Очевидно, книг было много, и держали они их не одну сотню лет, даже не думая продлевать.
А потом они почему-то начали стрелять в героя то ли отравленными, то ли магическими стрелами − теми, на которые позже так ругался маг.
Но Элрик их победил и книги забрал − не оставлять же их таким невежливым злодеям!
Из любопытства просмотрел, что они там читают − альбом очень приятных картинок какого-то Гайгера под названием "Невроз" − Элрик узнал в них парочку своих любимых кошмаров. По его мнению, автор поскромничал − это стоило бы назвать, как минимум, шизофренией.
Или "Повседневная жизнь позднего Мелнибонэ"?
Дальше были "Правила для Темного Властелина" − в общем, достаточно здравые. Если бы в свое время попали ему в руки...
Впрочем, Элрик все равно бы ими не воспользовался, решив, что таким, как он, правила не нужны.
И еще были потрепанные, зачитанные до дыр комиксы − на ближайшем привале Элрик с интересом взялся изучать их, надеясь, что там будут герои, приключения, полуобнаженные красотки, или хотя бы кошки − но оказалось, что там сплошные девицы. Причем, как он понял, школьницы − а столь юные девы Элрика не интересовали. Во всяком случае, не в этом качестве. Хотя сначала ему показалось было, что это скорее куртизанки...
Элрик не очень понял, что они в этих самых школах изучали, понял только, что в тех краях очень жарко, поэтому девицы носили невероятно открытые блузки и очень, очень короткие юбочки, из-под которых все время выглядывали... ну, как бы это назвать? В Мелнибонэ ничего подобного не носили...
А жаль.
После нескольких страниц героя охватили смутные подозрения.
Он знал, что Зариния училась в какой-то школе для девиц из благородных семей, но чему их там учили, Элрик никогда не интересовался, полагая, что, наверное, какой-нибудь нудной женской ерунде.
Шитье там, готовка и прочее домашнее хозяйство...
Правда, Зариния никогда ничего не шила, хозяйством не занималась, да и на кухне он ее тоже никогда не видел.
Выходит, эта ерунда может выглядеть... Ну, например, вот так? Или так...
Или даже этак?
А когда она шла в гости к подругам − вот чем они, оказывается, занимаются, когда мы не видим!
Элрик мог бы понять и принять многое − в конце концов, он родился и вырос в Мелнибонэ, а потом регулярно расширял свое образование, в том числе и с помощью комиксов. И то, что женщины тоже люди, он знал... Ну, теоретически.
Но от мысли о том, что девушки, собираясь в своем кругу, точно так же пьют кофе (ну, или чай), едят плюшки и обсуждают мужчин, ему было слегка не по себе.
Что-то в этом было такое... неправильное. Одно дело когда мы их, и совсем другое – когда они нас...
*Брантома этот факт в свое время тоже слегка шокировал.
...А черные всадники еще несколько недель являлись ему в кошмарных снах, жалуясь, что он отнял у них единственное удовольствие (правда, так и не пояснили, комиксы или "Шизофрению" они имеют в виду), лишил их, можно сказать, радости чтения и познания нового. И что без "Советов" их господин никогда не сможет не победить силы Разума. Или Добра? В ответ Элрик замечал, что за нападение на работника Библиотеки мог бы и читательский билет отобрать − пусть радуются, что обошлось.
На самом деле он просто забыл − и опасался, что этот случай станет известен и подпортит ему репутацию злого библиотекаря в черной коже и красном плаще...
Потом всадники ему надоели, Элрик напился валерьянки, к нему пришли кошки и несколько ночей он спал без сновидений. Известно же, что кошки умеют прогонять всякую нечисть.
− Кстати, − сказал Элрик, − пока я не забыл. Приключилась со мной в пути забавная история...
− Ну-ну? – заинтересовался маг, наливая себе и помощнику кофе с чесноком, острым перцем и розовой солью.
− Еду я, значит, по дороге и вижу двух лисов...
− Они читали книгу и смеялись? − насторожился старший библиотекарь.
− Не, книгу у них отобрал какой-то местный хулиган. И они собирались ее вернуть, потому как книга библиотечная. Я, конечно, предложил им свою помощь − то есть я бы и так, конечно, предложил. Но они сказали, что должны это сделать сами, дело чести, все такое − я только подкинул им парочку идей по части стратегии... И они пригласили меня в гости. Ну, подождать, пока они эту книгу вернут, да пока перепишут... Да, книгу они держат уже почти триста лет, но копию снимать нужно было, конечно, в последнюю ночь.
− Так всегда делается, − подтвердил маг. – Закон природы такой.
− А чтобы мне не было скучно одному, они позвали свою сестру. Очень симпатичная белая лисичка с тремя хвостами. Милая такая, пушистая... Образованная, начитанная, умненькая... Знает толк в различных искусствах, как у них говорится, − Элрик многозначительно посмотрел на мага. − Мы провели вместе несколько ночей и остались довольны друг другом. Во всяком случае, я. Пили вино, беседовали о литературе и предавались неудобосказуемым... В смысле, неизъяснимым наслаждениям. Ну, не могу я изъяснить, какое это наслаждение − заполнять формуляры на китайском языке и расставлять книги по этому их алфавиту, а также по цвету и запаху! Чего ты улыбаешься? Им так проще находить, они же лисы!
Ей удалось совершенно вымотать меня... Я совсем запутался в этих их дурацких китайских классиках − у них такие похожие имена... Уж лучше Котик с его Достоевским!
− Я знаю... − начал было маг, но герой перебил его:
− Ты и представить себе не можешь, какой у нее красивый почерк, как аккуратно она заполняет карточки, − сказал Элрик, наслаждаясь удивлением своего начальника. − Мне даже удавалось отличить один иероглиф от другого. Пару раз... А в искусстве подклеивать книги ей вообще нет равных!
− Насколько у вас все серьезно? − как бы небрежно поинтересовался маг.
− Мимолетное дорожное приключение, − пожал плечами Элрик. − Ты же знаешь, я как бы женат...
− Ты не собираешься туда вернуться?
− Придется, − вздохнул Элрик. – Книгу-то я забыл... Думал, на обратном пути заеду – но меня тогда чуть не убили... А еще она просила научить ее переплетать книги...
− Это, несомненно, интимный процесс, − кивнул волшебник.
− Послушай, может быть, ты мог бы... Мог бы отвезти ей от меня записку, когда поедешь туда еще раз? − в голосе библиотечного мага звучало с трудом скрываемое волнение.
Элрик от души наслаждался смущением друга.
− Опомнись, она же оборотень! Ей, наверное, тыща лет, с хвостиком! А то и две...
− Думаешь, такая молоденькая? − насторожился маг. − А хвосты − не сданные экзамены?
− Да нет, вряд ли... Я диплом видел... Два университета, с отличием, все такое. История... Или культура? В общем, одна специальность какая-то культурная, а вторая, кажется, не очень... Но она же лиса-оборотень! А они убивают мужчин, выпивая их жизненные силы! Я не хочу становиться старшим библиотекарем, я императором уже был и ничего хорошего это не принесло! А это, наверное, куда тяжелее...
− Резонно... − Задумчиво произнес старший библиотекарь. − Да, по молодости они, бывает выпивают какого-нибудь дурака-студента. Но обычно только в первые пятьдесят лет. Да и со студентами порой иначе просто никак... Если хочешь из него хоть что-нибудь вытянуть...
Кроме того, я-то давно не студент. И ни разу не конфуцианец!
− А что, они вкуснее? − полюбопытствовал Элрик.
− Нет, но их часто хочется съесть. Или хотя бы откусить что-нибудь. И потом, после русалок Атлантиды...
− А что русалки?
− Ничего. В том-то и дело, что ничего! Так ты думаешь, ей всего тысяча?
− Не знаю... У нас в Мелнибонэ считалось, что спрашивать у женщин о возрасте − дурная примета, это может здорово сократить твою собственную жизнь. Но я видел у нее пушистые ушки и и три белых хвоста, выглядывающие из-под платья. Хотя несколько раз я видел ее и без хвостов, полностью в человечьем облике. Так что мне кажется, хвост был скорее для кавая − что говорит о мудрости девушки. А еще они просили составить им каталог их домашней библиотеки − по запаху. Им так искать удобнее...
− Будешь составлять? − Как бы невзначай полюбопытствовал старший библиотекарь.
− Честно говоря, лень. Делать мне больше нечего, − зевнул Элрик. − Да и не очень представляю, как это... Я ж их китайскую грамоту почти не понимаю... − мелнибониец положил в рот последнее печенье.
− Тогда я сам сделаю, − маг аж подскочил, − если ты не возражаешь.
− Ничуть, − пробормотал герой с набитым ртом.
Маг вскочил и приплясывая покинул комнату − наверное, побежал писать письмо, хвастаться прекрасной лисичке, как он здорово умеет составлять по запаху каталоги и описи...
И вдруг бывший император сообразил, что это ему, Элрику, осталась гора немытой посуды, а кофе, плюшек и чистых чашек больше нету.
Несколько мгновений Элрик раздумывал, опечалиться ли ему, или, может, в который раз проклясть судьбу, но решил, что это ничего не даст. Во всяком случае, ничего хорошего.
И взялся за тряпку.
Ну почему всякая фигня случается со мной, - подумал Элрик
Через несколько месяцев и полдесятка историй, когда Элрик наконец-то встретил свою жену, он задал-таки ей вопрос, беспокоивший его все это время: чему ее учили в школе для девиц из хороших семей?
− Вести дом и угождать мужу, − рассмеялась Зариния.
И взяла веник.
Уборкой она никогда не занималась.
Предыдущие истории по тэгу
Прекрасному