Среднего роста, золотистая кожа, темные волосы и глаза (чуть раскосые, миндалевидные, ну и эпикантус, само собой). Носы небольшие, лица круглые, плоские,
Живут они по 100-120 лет, до конца дней сохраняя ясный разум – впрочем, это же можно сказать и о миарлинн, которые живут по 200-300 лет).
У тхаари принято подводить глаза, подкрашивать ресницы, тени-румяна – по желанию. А еще есть обычай рисовать на лице знаки – либо на лбу символ клана в одной из разновидностей (они могут немного отличаться цветом и формой в зависимости от местности, статуса, профессии и пр.), на правой скуле профессиональный статус, на левой – личное: семейное положение, еще какая-то информация – "влюблен", "счастливо женат", "печален, желаю одиночества", "не подходи", "ищу приключений (или развлечений)", "пятый сын в семье", "студент" и др. Или же знак на лбу говорит о клане и статусе, который занимает данная особь, на правой скуле – должность, на левой профессия.
В городе ношение знаков обязательно (хотя бы клановый на лбу), в сельской местности их рисуют разве что в праздники, собираясь на важную встречу и т.п.
Так же регламентированы и прически – мужские, в основном, у женщин тут больше свободы. У Виверн, например, ребенок носит волосы примерно до плеч (девочкам иногда отпускают и более длинные). Обычно детей в первый раз стригут года в 4 или в "дважды четыре", перед школой – так сказать, новый этап жизни. А лет с 14 начинают отращивать, чтобы к неполному совершеннолетию, которое отмечается в 17, юноша мог не просто завязать небольшой хвостик на макушке, полагающийся подросткам, но и заплести нормальную косу или связать волосы в хвост. Иногда это просто хвост, без мелкого на макушке, если лень или охота выпендриться, вот как Киэрану в "Ужике"). После полного совершеннолетия (22 года) волосы на затылке заплетают в небольшую косичку (иногда обязательна еще заколка сверху, иногда нет), которую вплетают в большую косу. Когда носят шлем, косу обычно закалывают вокруг головы, а в особо торжественных случаях укладывают башенкой. Свадебная прическа – распущенные волосы. Носят ее в течение сезона или у кого как получается – и символизирует она, что человеку, или кто он там, сейчас может быть не до всего.
Имеет право.
На ночь заплетают простую свободную косу.
В других кланах примерно так же, но возможны варианты. Барс, например, заплетает несколько мелких косичек, которые вплетет в косу, а иногда заплетает ее колоском или как-то еще. Лорды дома Бабочки носят свои длинные светлые* волосы распущенными, иногда заплетают небольшую косичку где-нибудь сбоку или на макушке.
*Верхушка домов Кошки и Бабочки – потомки древнего народа Нораи, светловолосы и более европеоидны.
Тхаари – искусные ремесленники и мастера всевозможных искусств. Больше всего их в соответствующих кланах – гончары (Ива над ручьем), портные (Бабочка), кожевники (Варан), Ювелиры (Жемчужный цветок), стеклодувы (Радужная капля). Ну и торговцы крупные – Альбатрос, мелкие – Астра, сюда же трактирщики и прочие городские службы, университет (Баклан), оружейники и кузнецы (Огненная Ящерица и Красная Птица), художники и всевозможные плотники, столяры, резчики (Индигофера и Сосна на горном склоне), маги (Пурпурная башня), артисты, гетеры и барды...
Тхаари уважают личное – будь то пространство, интересы и прочие особенности. В любом их городе будут библиотеки, всевозможные клубы и кружки, конкурсы поэзии, рисунков, осенних букетов, выпечки, вязания, люди будут готовиться к праздникам чуть ли не за сезон: клеить фонарики и кораблики, ставить пьесы, шить наряды... Причем часть клубов внутри клана, для своих, в основном, часть по месту жительства (или общий на два-три ближайших клана, если занятие редкое), а часть "в городе", т.е. объединяет людей и нелюдей разных домов – и это один из немногих случаев, когда общение с чужими скорее приветствуется.
Вроде как уровень таких клубов и объединений выше, чем клановых.
Тхаари не уважают насилие, считая его проявлением слабости, невоспитанности – человек как бы демонстрирует глупость или беспомощность. Если взрослый ударил ребенка, например, значит, он не способен объяснить нормально (в сельской местности, правда, на такое смотрят проще, особенно потомки народа тайэр), а прибегнувший к сексуальному насилию, считай, расписался в том, что не в состоянии завоевать благосклонность не только гетеры, но даже и портовой проститутки, готовой на все за пару "капелек" и чашку риса с креветками.
В общем, правильно таких после казни отдают некромантам... Но подобное случается крайне редко – разве что какой-нибудь чужеземец, на всю голову стукнутый. Есть же всевозможные разные гетеры обоих полов – с одними выпить и потанцевать, с другими поговорить об искусстве (мироустройстве, политике, литературе, науках), сыграть во что-нибудь интеллектуальное, вместе посетить театр или празднество... Есть такие, с которыми можно просто заниматься сексом – ну, или не просто. И разнообразные клубы для любителей чего-нибудь этакого. Все это легально, общеизвестно, а последнее еще и анонимно – посетители подобных мест вправе смыть с лица клановые знаки или надеть маску. (В каком-нибудь детективе одного из персонажей вычислят именно по цвету и расположению чернил, оставшихся на такой маске). А вообще появляться на улице без грима – верх неприличия. А наносить на лицо чужие знаки не просто не принято, а в голову не придет. Ну или это должна быть очень нетривиальная голова – например, Лоар-Змейка во время войны, будучи уже Госпожой Виверной, ходила на разведку с знаками ученицы гетеры. Хотя формально она имела на это право.
Но есть люди, вынужденные прибегать к насилию просто потому что работа такая. Городская стража – там, конечно, эльфы в количестве, но ведь им приходится ловить всяких негодяев, не сказывается ли это на их дивности и и возвышенности каким-нибудь не самым лучшим образом?
Аристократы и те, кто побогаче, слегка презирают стражников потому, что у них самих есть охрана Горожане как бы и уважают, особенно если стражники поймали злодея, заговор какой разоблачили – но не тогда, когда соблюдения порядка требуют от них самих. Впрочем, тхаари скорее законопослушный народ – ну или предпочитают обходить, а не нарушать, или так, чтобы никто не узнал... В частности, расправляться с соперником предпочитают с помощью хорошей интриги – это все же изящнее. Ну или чужими руками, подставив еще кого-нибудь.
Фехтование входит в обязательное школьное образование – правда, смотрят на него скорее как на спорт или искусство, как на обязательный, но не особо нужный предмет. Хотя среди молодежи периодически случается мода на дуэли – Киэран как-то говорил, что фехтовать не умеет, но может, если очень нужно, зарубить человека двуручным мечом.
...Желающие есть?
Еще одна причина – Барсы (та самая стража), Косатки и Виверны, сражающиеся с пиратами "на море и в небе" (это термин такой), получают содержание, на которое уходит изрядная часть налогов, собранных с других кланов – и это позволяет честным ремесленникам смотреть на них чуточку свысока. Кроме того, к Барсам есть отдельная претензия.
...Ближе к концу Темных веков, времени смут и распрей, лорды основных домов не прочь были как-то договориться и почти дошли до мысли навести какой-никакой порядок. В частности, деньги на драконов и флот должен кто-то выделять. У них есть свои крестьяне, но мало, а то, что Косаток поддерживают едва ли не одни Дельфины, казалось не совсем правильным. С другой стороны, если мы денег дадим, а соседи нет – тоже как-то не это... Но тут у каждого было свое мнение, и понятно, что никто не признает власть другого.
И они решили позвать подесту, чужака, который не был бы сторонником ни одного из местных кланов. Выбор пал на эльфийского героя Логайре (Лоайре) Северных Сосен – родом с дальнего севера, успевший повоевать в империи, прославиться и впасть в немилость – и так пару раз. И, кажется, как раз подумывал о том, чтобы из этой империи куда-нибудь деться – последняя власть, начинавшая очень прилично, скатывалась во что-то совсем уж непотребное. А во время последней войны он воевал на стороне самого приличного из князей и оказал немало услуг тому, кто стал в итоге очередным правителем.
Ну и то, что он помнил, кому их оказывал и имел наглость настаивать на своем ("мы воевали за страну, где будут соблюдать законы и уважать права – а вы что делаете?"), тоже не способствовало хорошему к нему отношению.
И вот, его позвали сюда. Логайре с дружиной прибыл в город – возможно, на его согласие повлияло и то, что ему пришлось быстро-быстро уплывать из империи – и я не поручусь, что интриганы-тхаари этому никак не поспособствовали. И тут оказалось, что должность-то да, а вот полномочий у него, считай, нет почти никаких. А с отрядом в сорок, ну пусть даже в шестьдесят эльфов, навести порядок как-то не очень получается. На словах все заверяли его в уважении и обещали помощь, а на деле же любой из вождей был всецело за то, чтобы они как-то наказали людей лорда-соперника, устроившего на улице драку и смертоубийство, – но нас-то за что?! Мы-то хорошие! Ну и что, что напали первыми – как же можно было не напасть на этих гадов, после того, как они... Какое-то время он с ними бодался, а потом сдал город гномам. Т.е. принял ультиматум гномьего генерала, что если вы пойдете под нашу руку, вам ничего не будет. Договорился о законах, о соблюдении местных обычаев – и стал главой городской стражи, тем более, что гномы дали ему право набирать людей и наказывать за нападение на стражников.
...Тут еще такой момент. Когда-то у Полуострова был король, которого часто выбирали по принципу "чтобы ничей и всех устраивал". И носил он титул подесты Йинлы, для пущего сходства. Поэтому – нет, все мы, конечно, понимаем, что это не так, но для многих жителей Полуострова лорд Логайре был королем просто в силу традиции и потому что выполнял ту работу, которую прежде делал король. А его сын, сменивший Логайре на этом посту (когда тот окончательно задолбался и врнулся на дальний север) – его сын законный наследник. Потому как делает то, что должен делать король – поддерживает в городе порядок и справедливость. Да, Логайре сдал страну гномам – но, честно говоря, а что ему оставалось? И потом, мы бы все равно не отбились, потому как с этими невозможно было договариваться, да и с теми... Кроме того, при гномах не так-то плохо живется, опять же, порядок и справедливые законы.
...К Вивернам претензии тоже есть – они мешают кровь с кем попало, не сообразуясь с эстетическими канонами. И нисколько не стесняются этого – им не глупостями заниматься, а на драконах летать. Красноволосый Киэран – сам по себе отчасти вызов представлению большинства о прекрасном. Особенно в зрелые годы, когда черные волосы поседели, а красные пряди стали еще ярче.
Кроме того представители именно этих, боевых, домов чаще всего провозглашаются "героями Полуострова" и получают из прекрасных рук гетер заслуженную награду.
И это кажется чуточку несправедливым – они, конечно, защитники, но при этом как бы "тупые файтеры" – даже если известные, скажем, поэты или ученые.
Дом Косатки состоит по большей части из синих миарлинн, поэтому плевать они хотели, есть ли к ним какие-нибудь претензии.
Теперь о миарлинн. Высокие, худощавые, с узкими лицами, раскосыми глазами, расположенными почти под углом, и длинными острыми ушами. Их еще называют цветными эльфами – но сами они считают себя людьми. Различают десять родов, отличающихся цветом кожи и волос, а так же разновидностью магии. Красные (красноватые лица, красные, алые, пурпурные и бордовые пряди) – магия земли или огня, синие – воды или воздуха и т.д. Волосы жесткие, густые.
Живут миарлинн по 200-300 лет, если только доживают.
Легкие, веселые, ловкие, отважные, с танцующей походкой, бесстрашные и слегка безбашенные, особенно в юности – со временем остепеняются, но если возникает беда или несправедливость, не будут раздумывать и колебаться. Если напали враги – разумеется, мы пойдем защищать свою землю, вариантов нет. ВСЕ миарлинн старше 15 лет пойдут – а может, и те, кто младше, если им удастся.
Если власть имущие творят несправедливость – примерно так же.
Очень яркие, живые, легкие и веселые, какие-то спокойно-отважные. Не то чтобы они не ценили свою жизнь – но, кажется, не считают нужным испытывать страх или не считают его важным. Любопытны, справедливы и благородны, не любят, когда кого-то обижают, издеваются, наслаждаясь силой или властью. Но, прежде чем вмешаться, попытаются разобраться, как и что, если есть такая возможность. Правда, не все.
Им нравятся ремесла, особенно те, где используется соответствующая магия. Поскольку все они немного маги, некоторые делают профессией именно это. Можно, например, выучить пару заклинаний и ходить стирать белье, очищать огород от сорняков, искать пропажи, чинить сломанное, делать небольшие артефакты, что используются в каждом доме... Действительно сильных магов среди них немного, а универсалов нет вовсе. Многим лень совершенствоваться – зачем, если можно заработать на жизнь, зная пару-тройку чар?
Больше всего их в домах Косатки и Дельфина (флот, синие в основном), есть среди крестьян, садоводов и агрономов, кузнецов и других ремесленников, встречаются фокусники, гетеры и прочие барды (особенно специалисты в области иллюзий), есть и профессиональные маги.
Еще у них есть интересный обычай – когда ребенку исполняется 17-20, он отправляется на поиски приключений, чтобы обрести имя. Нанимается на корабль, идущий в дальние страны, охранником к купцам (все миарлнн неплохо владеют оружием). Сейчас многие нанимаются в армию – командиры просто знают, что по окончании контракта следует выдать каждому подходящее имя, если этого не сделали раньше и он не успел к тому времени заслужить себе какое-нибудь прозвище. При этом если имя, дали просто так, не за заслуги и подвиги, а из жалости, потому что надо, миарли может очень обидеться. Естественно, дающие имена могут говорить на разных языках, поэтому часто бывает так, что у одного брата эльфийское имя, у другого на языке змеелюдов, у третьего – какое-нибудь прозвище. Имена в честь героев романов, исторических деятелей – обычно с каким-нибудь еще поясняющим словом (Зеленый Айларт) У Киэрана в детстве были друзья – братья Пламя в сердце, Ветер в волосах и Шило в попе. Клановые целители – господин Зараза Вредная и его жена Ножик (хирург она – так что скорее Ланцет, хотя изначально там армейское (?) прозвище Ножик в сапоге), возлюбленная – Шелест Стрелы...
Детям дают условные имена, ну, какие-нибудь, чтобы были. Не получившие настоящих имен в родовые книги не записываются – как бы они не успели стать людьми. Если бы миарлинн были христианами, они предпочли бы крестить тех, кто уже вернулся из путешествия. Ну или только тогда бы записывали в метрики. Возвращаются не все – кто-то погибает, а некоторые оседают в дальних краях. (Кроме Полуострова есть и другие места, где их много, но здесь, кажется, больше всего).
Часто отправляются компаниями – считается нормальным и правильным подождать брата или сестру, друга.
Простые, не любят заморачиваться сложными философскими вопросами; порой их считают глуповатыми, но это зря, конечно. Они очень цельные, почти всегда знают, чего хотят. Интриги вызывают у них порой легкую брезгливость, но миарлинн способны оценить хитрость и игру ума, если это не связано с подлостью. Очень любят праздники, шумное веселье, вообще народ страстный и искренний.
К нелюдям и чужакам относятся спокойно, им обычно все равно – абы человек хороший.
В юности обычно свобода нравов, браки заключают лет в 30, по любви, обычно после долгой дружбы – если миарли собирался жениться, он как бы готов несколько остепениться и смотреть на жизнь чуть серьезнее. В семьях обычно много детей.
Клановые знаки носят, но не считают настолько важным, дома или в компании, где все свои могут ходить и без. Вообще, их на Полуострове все носят, что эльфы, что гоблины.
И пара слов о браках. Если брак заключается внутри одного Дома, это дело внутрисемейное – скромная церемония, регистрация у королевского чиновника, а чаще в домовой книге, можно еще в храм сходить, попросить благословения... Можно устроить празднование, но тут уж смотря по возможностям и желанию – у тхаари идеалом считается именно что скромная церемония, отчасти в противовес шумным свадьбам миарлинн, с песнями и плясками, где любого прохожего, показавшегося симпатичным, могут позвать выпить за молодых, пожелать им удачи, сочинить им стихи (все умеют сочинять стихи, это тоже часть школьного образования. То есть сочинить или подобрать к случаю рифмованное четверостишие может практически каждый). Гоблины не считают брак возможным без храмового благословения, у городских орков множество традиционных обрядов, по большей части придуманных уже в городе, часто заимствованных у местных и творчески переработанных.
Если в брак вступают представители разных кланов, это может быть чуть более торжественно, особенно если это может выглядеть как союз между домами.
В случае вдовства тот, кто живет в клане супруга может остаться или вернуться к себе, дети же вправе выбирать. Внуки тоже – перейти в дом, из которого родом дедушка или бабушка проще, чем в абы какой. Разводы возможны, но случаются редко. В норме брак заключается по взаимному желанию двоих, на деле же бывает всякое. Если лордам Кошки нужны дети с правильной внешностью, то понятно, что лучше рожать от соответствующего партнера. Хотя несколько веков назад с этим было отнюдь не так строго). То есть в любовники можно взять хоть котолюда-охранника (многие так и делают), но родить имеет смысл от правильного мальчика. Иначе шансы на продвижение стремительно падают, а если дитя окажется темноволосым, их вообще не будет.
Внебрачных детей не бывает: в 13-14 лет на подростка накладывают заклятие бесплодия – в торжественной обстановке; это считается одним из этапов взросления и часто совпадает с окончанием школы. Потом, когда человек собирается вступить в брак (ну, или обзавестись детьми), заклятие снимается – обычно это один из предсвадебных обрядов. Это принято у тхаари, миарлинн, у большинства чужеземцев и некоторых нелюдей – зависит от того, насколько тесно они общаются с людьми.
Тхаари предпочитают вступать в брак со своими. Чужеземцы часто кажутся им не слишком привлекательными, хотя тут множество нюансов – зависит от отношений, культуры, внешности. Миарлинн – хорошие друзья, но слишком шумные, активные и бесшабашные – как любовники почему бы нет, но всю жизнь выдерживать такое рядом с собой могут не все.
Кроме того, у них очень сильная кровь, у потомков еще поколений пять-семь будут цветные пряди в волосах, яркие глаза, оттенок кожи – а тхаари предпочитают кровь не разбавлять. Но с миарлинн, по крайней мере, все ясно, а вот потомок от брака с тайэр будет отличаться едва заметно. Чуть другие черты лица, едва заметный оттенок волос – а вот не унаследует ли он их жестокость или еще какие-нибудь нежелательные качества? Особенно если примесь проявилась внезапно после многих поколений нормальных людей. Вдруг это не только внешнее?
При этом взять на воспитание чужеземное дитя, сироту или выкупленного на чужбине, у эмигрантов и воспитать как тхаари – нормально. Правда, могут быть некоторые сложности с браком, но всегда найдутся любители экзотики – ну и потом, оно воспитано почти как человек и по нему видно, что он нездешний... И он же не один такой.
Из нелюдей им кажутся привлекательными эльфы и меоквэнди, но те и другие редко вступают в браки с людьми.
Миарлинн чистотой крови не заморачиваются и среди них полукровок гораздо больше. Подумаешь – кожа чуть светлее, волосы интересного оттенка. Никого такие мелочи не волнуют.
Гомосексуальность – часть нормы, но распространена мало (у миарлинн и нелюдей не встречается, кажется, совсем). Опять же, это личное дело – и проблемы могут возникнуть только если родители очень хотят внуков вот от этого ребенка. Если бы Киэран предпочитал мальчиков, его отец просто смирился бы с этим и не ел бы ему мозг на предмет женитьбы.
Да, в целом к нелюдям относятся спокойно. Они другие, но они не хуже. К чужеземцам – смотря по адекватности и прочим качествам этих самых чужеземцев.
Если тхаари и миарлинн - народы скорее городские (хотя среди крестьян и жителей сельской местности немало тех и других), то тайэр считается народом лесным, хотя в наше время многие из них живут в городах, ездят в дальние страны, ходят в море на кораблях... Гетеры родом из тайэр считаются очень страстными, из тех, кто может и зарезать обидчика-изменщика (особенно в пьесе). Ну и вообще стать героиней пьесы, где любовь, ненависть, потом он оказался ее братом, а в итоге почти все умерли. Вообще, считается, что им свойственны непредсказуемость, буйство страстей, отчасти коварство и иногда желание кого-нибудь убить
Тайэр (Тайэрэ, Тхайярэ) – народ, живущий в лесу и предгорьях. Смуглые (у некоторых кожа красноватого или светло-коричневого оттенка), невысокие, плотные. Жесткие темные волосы с красным или фиолетовым отливом, большие синие или зеленые глаза. Широкие лица, плоские носы, чуть выступающие скулы. Живут небольшими поселениями, каждое – один род, название – по какому-нибудь зверю. Некоторые умеют в этого зверя превращаться – либо это колдуны, либо врожденный талант, который может проявиться у любого ребенка. Было время, когда таких отводили в лес и оставляли "зверю", раз уж его. Какое-то время жили в лесу, отдельно (возможно под присмотром колдуна, который тоже оборотень), а потом возвращались в селение. Считалось, что они в родстве с духами, к их словам могли прислушиваться. Если же один род по каким-то причинам истреблял другой (такое случалось, хоть и не очень часто, и было в порядке вещей), оборотней старались убить, даже в плен не брали. Ну или можно продать в рабство куда-то очень далеко, бросить в реку и т.п.
Но иногда их просто приносили в жертву духам рода. Впрочем и тех оборотней, кого считали родичем духов, могли принести в жертву, если беда или оно как-то не так себя ведет – считается, что это может накликать несчастье.
...В жены старались брать либо из своего рода, либо из другого такого же тотема. Брак двух прирожденных оборотней почему-то крайне нежелателен, хотя шансов, что их дитя будет оборотнем, не больше (возможно, меньше), чем при браке оборотня с обычным человеком.
На момент первых контактов с тхаари жили в лесу (в основном в южной его части), занимались охотой, собирательством, подсечно-огневым земледелием, добывали уголь и камни, валили лес... Саджать новые деревья, выращивать камни или добывать так, чтобы месторождение не иссякло (это умеют гномы и темные эльфы), им не приходило в голову – именно не приходило в голову, что так можно и это вообще стоит делать. Впрочем, гномов с эльфами они не жаловали, видели в них что-то вроде лесных и горных духов, с которыми можно пообщаться, обменяться чем-нибудь, а можно и убить или сделать рабом – ну или попытаться. Ведь если у кого-то такой необычный раб, значит, они круты... А вот феи им нравятся и, кажется, фей они не трогают. Впрочем, если колдун скажет, что ему удалось заключить сделку с демоном и тот требует на съедение фею, вопрос будет скорее в том, как добыть, а не что это как-то нехорошо, фей-то в лесу хватает...
И когда тхаари организовались, договорились с миарлинн, и им стало дело до того, что живет в лесу, они быстро сообразили, что этого леса через какое-то время может и не остаться. Да и феи жалуются... Поначалу пытались договариваться, объяснять, учить, чем-то помогать. Но оказалось, что лесовики держат слово только когда им это выгодно, могут ограбить и убить торговцев, посланцев, или путешественников, могут избить, посадить на цепь и заставить делать тяжелую работу – не со зла, просто потому что могут. Не то чтобы в пришельцах не видели людей – они и со своими (особенно из другого селения) сородичами поступали примерно так же...
Потому они всякий раз удивлялись, когда после такого приходили отряды, освобождали пленных: по их понятиям после того, что с ним делали, пленнику и жить-то не стоит или он не вправе – тхаа же считают, что насилие позорно для насильника, но не для того, кому не повезло. Ну, он же ничего плохого не сделал, чего ж ему стыдиться-то? Ему лекаря надо, потом напиться или гетеру, чтоб мозги на место встали. Или напиться с гетерой. Или поучаствовать в следующей карательной экспедиции.
Потому что жителей после этого если и не убивали (могли убить непосредственно тех, кто мучил, убивал, нарушал слово и т.п.), то могли увезти и расселить в разные деревни или даже в город – раз по-хорошему договориться никак. Потому что по отдельности они как бы и понимают, что, наверное, не очень хорошо получилось... А вот когда они вместе, то ближайшие свои деревни приходится охранять, а если какая-нибудь Красная Шапочка забредет в лес, ее могли поймать, изнасиловать (независимо от от возраста и пола) и выместить на ней все свои обиды на мироздание. Были у них такие пленники, которые не только для работы и пользы, сколько вот для этого, как правило, чужаки, то ли кто-то из враждебного рода, то ли преступник или отданный соседями в качестве выкупа за что-то – была такая практика...
Я не совсем пока понимаю, почему они такими были, наверняка есть какие-то причины. Не то, чтобы им нравилось поступать жестоко – скорее с эмпатией было как-то не очень. Например, если соседи собрались и уничтожили некий род, а кто-то при этом выжил, то своим (не только убийцам и их союзникам) лучше не попадаться – замучают или сделают тем самым рабом для жестоких развлечений. Если род вымер от болезни – сожгут на всякий случай, хорошо, если не пожалеют стрел и убьют сначала. И их очень удивляло, что захватчики присылают врачей, магов – правда, с немалой охраной. Им сама практика казалась дикой – заботиться о чужих не слишком любимых людях просто потому, что они люди, живые.
Сами тайэр к обычной магии неспособны, но есть у них ритуалы какие-то мощные зелья, каких нет у прочих. Впрочем, если для зелья требуется убить нерожденного ребенка, это даже не трагедия. И именно они придумали, например, зелья на крови порченых эльфов (а значит, эльфа нужно было поймать – замучить, так, чтобы довести до болезни – и поддерживать в замученном состоянии).
В общем, тхаари с миарлинн строили форты, школы, лекарские пункты, объясняли, учили, рассказывали про возможности за пределами леса и почему не стоит поступать с другими так, как они привыкли. Т.е. всячески вмешивались в жизнь маленького лесного народа.
Получалось с переменным успехом: с одной стороны, их образ жизни и то, что они делали, казалось лесовикам привлекательным, с другой – как-то дико такое вот отношение, ну и сам факт, что пришли и устанавливают свои порядки, очень раздражал. Хотя – у тех селений, что стоят рядом с фортом, было больше шансов оказаться не вырезанными соседями, не вымереть от заразы, у них были всякие красивые вещи, их могли чему-то научить...
То есть если бы пришельцы перебили виновных с семьями, всю деревню, пару соседних деревень, забрали в рабство, мучили, издевались – просто потому что могут – это было бы понятно. Месть за своих – дело понятное, тайэр и сами бы могли так поступить с кем-нибудь, будь у них возможность. А тут разговаривают, объясняют, явно не горят желанием убивать даже тех, кто сделал им плохо, учат и лечат чужих детей, мимоходом освобождают какого-нибудь раба, который не их рода и им вообще никто, может, и не человек даже. И лечат, не жалея магии.
Есть множество более или менее трагических историй о том, как дева-тайэр полюбила солдата из форта (лекаря, учителя, торговца) и была убита своими же, как кто-то пробирался в форт за лекарем, а его пытались убить соседи, – или кто-то, кого свои по-любому убьют, приходит к чужакам, потому что жить-то хочется. Или, выращенный чужаками, понимает, что надо как-то отомстить за убитых родичей, не хочется, но надо...
К тому времени, как страна стала гномьей провинцией, они более-менее друг к другу притерпелись, но осадок остался. Сам факт, что они имеют какое-то отношение к какому-то там королевству, лесовеки восприняли без восторга.
То есть сейчас-то они живут в обществе, работают, научились сажать деревья, рис, соблюдать законы, ремесла на должном уровне, но осторожность не помешала бы, особенно с теми, кто в лесу. А порой говорят, что где-то в глубине леса живут еще совсем дикие тайэр, которым лучше не попадаться. Все знают, что это не так, но все же...
Издавна их соседями были котолюды и лесные эльфы. С котолюдами тайэр торговали и дрались, иногда могли попытаться истребить семью-другую, если мешают, забрать котеночка в рабство, получить мстителя. С меоквэнди могли попробовать поступить так же, с тем же результатом. Или принять за духа леса.
Эльфов побаивались, считали созданиями волшебными и опасными, от которых можно ждать и плохого и хорошего.
Обычно зависело от того, как сами тайэр вели себя по отношению к эльфам (и не только), но понимали они это неохотно.
С гномами торговали, впрочем, гномы иначе как большими компаниями в лес не ходят.
Змеелюдов тайэр побаиваются, ежиков считали народом мирным и добрым – пока не попробовали обидеть и не огребли. С орками познакомились в городе уже. Гоблинов тоже опасаются – вроде мелкие, но хитрые и не такие слабые, как может показаться. Опять же связи с храмом и богиней земли: обидишь такого, а оно, оказывается, жрица и будет нам за это четыре года неурожаев!
This entry was originally posted at http://hild-of-vilnius.dreamwidth.org/540557.html. Please comment there using OpenID.